Я открыл дверь, на которой была табличка: «Б. Кул и Дональд Лэм — детективы». Старший партнер нашего агентства не позволяла писать свое имя полностью — «Берта Кул», а только — «Б. Кул».
— Когда взволнованные клиенты обращаются в агентство, они не хотят иметь дело с женщиной, — говорила она время от времени. — Они хотят жесткого, грубого, видавшего виды мужчину. Женщина их стесняет. Они полагают, что женщина — слишком деликатное и нежное создание. Но они не знают, что я так же жестка и так же видала виды, как и любой мужчина в этой стране. Пусть они придут ко мне, и я покажу им тот склад ума, рядом с которым любой мужчина будет выглядеть мальчиком в коротких штанишках.
Это было твердым убеждением Берты Кул, а сто шестьдесят пять фунтов ее тяжелой плоти были неподатливы, как моток колючей проволоки. И как всегда, она была права. Некоторых людей, слышавших о фирме и приходивших посоветоваться со старшим партнером, отпугивало женское имя на двери нашего офиса.
Когда я вошел в приемную агентства, там ощущалась штормовая обстановка. Секретарша, показывая на кабинет Берты Кул, делала таинственные знаки. Одна из стенографисток подмигнула мне и кивнула в ту же сторону. Девушка из архива присела перед дверью Берты в шутливом реверансе. Я ухмыльнулся, давая им понять, что принял к сведению все то, что они пытались сказать мне, и прошел к двери, на которой было написано: «Дональд Лэм».
Элси Бранд, моя верная секретарша, подняла глаза от машинки и сказала:
— Доброе утро, Дональд! Ты видел Берту?
Я отрицательно мотнул головой.
— Ну так сейчас увидишь… — зловеще пообещала она.
Элси еще не успела договорить, как большая рука Берты Кул рванула ручку двери моего кабинета так, что дверь затряслась и открылась, чуть не слетев с петель.
— Где, черт побери, ты был? — прорычала она.
— Вне игры…
— Ах, ты был вне игры, там, где никто не мог тебя найти, а из-за этого мы чуть не потеряли самое крупное дело, какое мы когда-либо могли иметь.
— Какое? — спросил я.
— Нефть, — ответила Берта, и ее маленькие глазки загорелись жадным блеском.
— Садитесь, — пригласил я, — и утихомирьте ваше давление.
Берта Кул посмотрела на часы:
— Он вернется в десять тридцать.
— Тогда мы не потеряли его, — предположил я.
— Мы этого не знаем, пока он не вернется обратно.
— Как его зовут?
— Лоутон С. Корнинг, из Техаса.
— Зачем он искал меня?
— Он искал меня, — ответила Берта. — Кто-то направил его к нам в агентство, пообещав, что мы сумеем хорошо выполнить его поручение, а потом он испугался, что я могу оказаться слишком мягкой и легкомысленной, поскольку я женщина, поэтому захотел встретиться с тобой. Боже мой! Я не знаю, что делает мужчин такими чертовски глупыми! Они думают, что только мужчины могут быть жесткими. Взять тебя, например… Любая умная малютка с прелестными ногами и осиной талией может обвести тебя вокруг пальца. Ты имеешь не больше ста тридцати фунтов чистого веса и никогда не выиграешь боя. А я имею сто шестьдесят фунтов чистого упрямства, и ни один мужчина не сможет подольститься ко мне, ни одна женщина не сможет влезть ко мне в душу без мыла и…
— Сто шестьдесят? — переспросил я. — Вы что, похудели на пять фунтов?
Она покраснела:
— Я собираюсь похудеть. Сажусь на диету.
— Насколько я слышал, в последний раз было сто шестьдесят пять.
— Поди ты к черту! — огрызнулась Берта. — Я хочу знать, где я могу найти тебя, когда придет клиент, иначе мы можем потерять несколько тысяч долларов. Но для тебя, правда, деньги ведь ничего не значат… Я полагаю, ты только что закончил завтрак с маленькой, глазастенькой самочкой и уже думаешь о свидании за ленчем…
— Он должен прийти в десять тридцать? — прервал я ее. Она посмотрела на часы.
— Точно через пятнадцать минут, — ответила она и, хлопнув дверью, вышла из моего кабинета.
Я ухмыльнулся Элси Бранд:
— Итак, день начался…
— Мальчик, она хочет держать всех на коротком поводке, — сказала Элси. — Она названивала по всем телефонам во все места. Ей мерещилась уплывающая от нас Большая Нефть.
— Ты не знаешь, что это за дело?
— Только то, что, по подозрению Берты, здесь замешана нефть. Этого ей достаточно.
Я пошел к своему столу, где Элси вскрыла и разобрала почту. Самый обычный ассортимент. Писали люди, искавшие пропавшие вещи, кое-кто выдвигал предложения, не стоившие выеденного яйца, была парочка писем, в которых мне намекали на самое большое дело, когда-либо попадавшее нам в руки, но при этом и сами хотели урвать для себя куш.
Два письма требовали ответа, и я отложил их в сторону. Все остальное можно было со спокойной совестью бросить в мусорную корзину.
— Ответишь им потом, — сказал я Элси. — Что ты думаешь об этой ситуации?
Не успел я договорить, как на моем столе, как сигнал тревоги, зазвенел зуммер. Я посмотрел на часы. До десяти тридцати оставалось две минуты.
— Этот парень точен.
— Получите вашу нефть! Ты не забудешь обо мне, не правда ли, Дональд?
— Заметано, — на ходу успокоил я ее и отправился в кабинет Берты Кул.

Клиент с головы до ног был техасцем. Ладно скроен и крепко сбит, широкоскул и плечист — решительный мужчина со стальными глазами и кустистыми бровями. На нем были ковбойские сапоги и широкий пояс с огромной серебряной пряжкой. Рядом с ним на стуле лежала высокая шляпа.
Берта сияла, как знатная вдова на свадьбе у дочери миллионера.
— Мистер Корнинг, — сказала она. — Я хочу, чтобы вы познакомились с Дональдом Лэмом. Дональд невысок, но мозговит. Если он начинает какое-нибудь дело, то расследует его до самого дна. Иногда ему крепко достается, но еще никому не удалось сломать его, не так ли, Дональд?
Я игнорировал этот вопрос и протянул руку мистеру Корнингу. — Приятно познакомиться с вами, — сказал я.
— Как здоровьице? — спросил Корнинг, после чего выбросил вперед руку, схватил мою ладонь, сжал ее и дернул от плеча вниз.
— Мистер Корнинг из Техаса, — лучезарно улыбаясь, объявила Берта.
Я посмотрел на него и пробормотал:
— Ах вот как, мистер Корнинг? — И сел. потирая раздавленные пальцы.
— Теперь я хочу предложить вам подробно рассказать мистеру Лэму, с чем вы пришли в наше агентство, — обратилась Берта к Корнингу.
— Все очень просто, — сказал тот. — Я хочу, чтобы вы разыскали место пребывания миссис Друрри Велс… Миссис Ивонны Велс.
— А потом? — с надеждой спросила Берта.
— Это все, — отрезал Корнинг.
Маленькие жадные глазки Берты забегали со скоростью ста пробежек туда и обратно в минуту.
— Но это не то, о чем вы говорили час назад, — сказала она.
— Это то, о чем я говорю вам сейчас, — произнес Корнинг.
— Но вы говорили мне о нефтяной сделке, — сказала Берта.
— Вы меня неправильно поняли, — сказал Корнинг.
— Черт возьми, я поняла вас правильно, — огрызнулась Берта.
— Я полагаю, что это невозможно до тех пор, пока я не знаю, где находится миссис Велс.
— Вы говорили о разработках полезных ископаемых, — настаивала Берта. — Вы также говорили что-то о бурении, — еще раз напомнила она.
— Я, чтобы продолжать работать, должен соединить это дело с другим делом.
— Возможно, мы сможем помочь вам в этом «другом» деле.
— Нет. Одного дела для вашего агентства достаточно.
— Мы могли бы сделать это дело дешевле, чем другие, и, возможно, сохранили бы вам деньги.
— Меня не интересует дешевая работа. Я готов дать справедливую цену за хорошее обслуживание. Я, когда мы говорили с вами утром, миссис Кул, намеревался оплатить оба дела. Но теперь я хочу подчеркнуть, что нефть в этом деле ни при чем: я ничего не говорил о нефти, о бурении, о полезных ископаемых. Я желаю нанять ваших людей, чтобы найти миссис Велс. Это все, что вы должны сделать. Найдите ее и сообщите мне. Очень просто.
— По-вашему, это очень просто? — спросил я.
— Откуда мне знать, — сказал Корнинг. — Если это слишком сложно для вас, забудьте о нашем разговоре, и я обращусь к кому-нибудь другому.
Берта издала такой звук, будто ее кто-то душил, затем тут же взяла себя в руки и придала губам форму неподвижной, замороженной улыбки.
— С чего надо начинать расследование? — спросил я Корнинга.
— С Друрри Велса, — ответил тот. — Он проживает на Фрост-Моур-роуд. Номер дома 1638. Это одно из тех мест, где продается акр земли вместе с независимостью. У него маленький дом, несколько фруктовых деревьев и огород.
— Жена живет там же? — спросил я.
— И да, и нет…
— Что вы имеете в виду?
— Они — муж и жена, и предполагается, что живут вместе, но жены там нет.
— Вы имеете представление, где она?
— Именно поэтому я вас и нанимаю.
— Вы спрашивали об этом Друрри Велса?
Он посмотрел на меня с видом человека, который хочет составить мнение о партнере по игре в покер.
— Да, — сказал он после минутной паузы.
— Что он говорит?
— Велс считает, что она сбежала с мужчиной. Он обеспокоен этим.
— Вы разговаривали с соседями?
— Да.
— С кем именно?
— С миссис Фрэнсис Рейли.
— Где она живет?
— В соседнем доме.
— Что она думает по этому поводу?
Корнинг посмотрел мне в глаза:
— Она думает, что миссис Велс похоронена на одном из пляжей в песке дюн.
— Вы заявляли в полицию?
— Я не имею дел с полицией, — сказал Корнинг. Я сказал:
— Тогда задание приобретает серьезный характер.
— К черту! — воскликнул Корнинг. — Если бы я думал, что это простое дело или пустой номер, я бы справился со всем этим без посторонней помощи.
Тут вмешалась Берта Кул:
— А как насчет того участка земли в округе Сан-Бернардино, где, как вы говорили, вы побывали после разговора с соседями мистера Велса?
Он был невозмутим:
— Я не говорил, что побывал на этом участке земли. Я сказал только, что Ивонна Велс могла иметь заинтересованность в этом земельном участке, и поэтому, может быть, здесь лежит ключ к разгадке того, где ее искать.
— У меня такое впечатление, что и вы были заинтересованы в этом участке.
— Я заинтересован только в том, чтобы найти миссис Велс. Берта выглядела так, будто за завтраком съела блюдо стальных опилок, получив при этом удовольствие.
— Как вел себя Велс, когда вы говорили с ним? Он был враждебен или готов к сотрудничеству?
— Он готов сотрудничать. Он сказал мне, что беспокоится о жене и хочет найти ее.
Я сказал:
— Выпишите чек на тысячу долларов. Я начну поиски. Возможно, я найду ее. Возможно, и не найду. После того как я израсходую вашу тысячу долларов на поиски миссис Велс, мы снова поговорим.
Корнинг вытащил чековую книжку. В этот момент Берта нервно сцепила пальцы. Свет заиграл на ее бриллиантовых кольцах.
Корнинг выписал и положил на стол чек. Я взял его. Чек был выписан на банк Сан-Антонио, Техас, который должен был выплатить фирме «Кул и Лэм» сто пятьдесят долларов.
Я бросил чек на стол перед Бертой:
— Этот чек на сто пятьдесят долларов, а я говорил о тысяче.
— Я слышал, что вы говорили. Сто пятьдесят долларов — это самая высокая цена, которую я готов заплатить в настоящее время. Я представляю крупный синдикат, который имеет широкий круг интересов. Это для нас относительно мелкое дело. Я хочу, чтобы оно и оставалось мелким делом.
Я сказал:
— Я не думаю, что такая сумма, выданная нам на расходы, позволит добыть ту информацию, которую вы хотите получить.
— Ну, как хотите, — сказал он, подхватил шляпу и протянул за чеком свою большую загорелую руку.
В ту же минуту в очередной раз вспыхнули бриллианты — это Берта выхватила чек прямо из-под его пальцев.
— Мы приступаем к работе! — отрезала моя партнерша. — Когда мы израсходуем эти сто пятьдесят долларов, мы сразу сообщим вам об этом, и вы сможете принять любое решение: продолжать расследование или прекратить его.
— Возможно, к тому времени вы найдете ее, — сказал он.
— Мы найдем, — подтвердила Берта холодно. — Как с вами связаться?
— Отель «Дортмут». Я проживу там еще десять дней.
— Известите нас, если будете менять адрес, — сказал я Корнингу.
— Перемены адреса не будет, — заявил он, пожал нам руки и пошел к двери.
Берта подождала, пока дверь за ним закрылась, схватила со стола коробку с пластмассовыми скрепками и бросила ее на пол. Потом вскочила и начала топтать скрепки высокими каблуками своих туфель. В завершение всего она ногой отбросила пустую уже коробку в дальний угол кабинета.
Я сел на стул и закурил.
— Черт тебя побери, Дональд! — раздраженно крикнула она. — Если бы ты пришел на работу на час раньше, мы бы влезли в нефтяной бизнес. Этот сукин сын имеет арендный договор, который подписан на имя миссис Велс. Он отдал бы нам большой куш, чтобы мы нашли ее.
— Еще не вечер, — сказал я.
— Черта с два, не вечер! — разозлилась Берта. — Игра проиграна. После разговора со мной он ходил к адвокату, который сказал ему, что не нужно вмешивать детективное агентство в нефтяной бизнес только для того, чтобы найти пропавшую женщину. Этот адвокат посоветовал ему вернуться к нам и представить всю эту историю как банальные поиски пропавшего человека.
— Но мы этим и занимаемся… Разве не так?
— Именно так, черт побери! — закричала она. Я попытался выпустить изо рта кольцо дыма. Берта вызвала секретаршу и сказала ей:
— Элси, подбери с пола скрепки и положи их в коробку. Черт бы их побрал — они свалились со стола.
Я подмигнул Элси и вышел из кабинета.

Окраину, на которой находилась улица Фрост-Моур-роуд, нельзя было назвать ни городом, ни деревней.
Когда-то кто-то начинал здесь с лозунга: «Акр земли дает независимость!» Энтузиасты позаботились об орошении пустынных земель, которые были разделены на небольшие ранчо, каждое размером в один акр. Люди, соблазненные привлекательным лозунгом, покупали эти ранчо на Фрост-Моур-роуд. Их становилось все больше и больше. Орошенная и удобренная земля пустыни давала ее владельцам при упорном труде обильные урожаи овощей, позволяла держать кроликов, цыплят и другую живность.
Номер 1638 принадлежал выкрашенному в белый цвет бунгало, которое было слишком велико для кукольного домика, слишком мало для виллы процветающего бизнесмена, но было построено с некоторой претензией, которая, по мнению хозяев, позволяла рекламировать это строение как «дом с двумя спальнями, ванной, кухней, гостиной, столовой, служебными помещениями, открытый солнцу и с прекрасным видом на горы». Я знал этот тип домов — спальни в них так малы, что, если поставить в них две кровати, между ними можно будет запарковать только пару шлепанцев. Столовую и гостиную разделяла только воображаемая граница, а кухня была размером с кабину грузовика.
На мой звонок вышел Друрри Велс. Это был бледный, высокий человек с замедленными движениями и речью и с опущенными глазами. Ему было приблизительно лет тридцать пять. На нем была голубая рубашка не первой свежести, а на ногах — армейские башмаки на толстой подошве.
— Вы ко мне? — спросил он.
— Меня зовут Дональд Лэм. Мы пожали друг другу руки.
— Я детектив, — представился я. — Черт возьми! — воскликнул он.
— Частный детектив.
— О!
— Я хотел бы поговорить с вашей женой.
— И я бы тоже хотел.
— Вам не известно, где она?
— Нет.
— У вас есть какие-нибудь предположения на этот счет?
— Заходите в дом, — предложил он. — Посидим. Можете курить, если захотите.
Он повел меня в гостиную кукольного домика. Там он предложил мне стул.
— Когда вы видели вашу жену в последний раз? — спросил я.
— Три дня назад.
— Вы давно живете здесь?
— Мы поссорились с ней через два или три дня после того, как въехали в этот дом.
— И она исчезла?
— Именно так.
— Когда? Ночью, утром, днем? Когда?
— Когда я утром встал, ее уже не было.
— Вы встаете рано?
— Обычно нет. Я люблю поваляться в кровати, если есть такая возможность.
— И в то утро вы тоже не сразу встали?
— Точно. Черт возьми! Она сорвалась, даже не приготовив мне завтрака.
— Понятно, — сказал я. — Оставила готовку на вас. Так, что ли?
— Так.
— Жестоко.
Его светлые глаза быстро оглядели меня, и он сказал:
— Жестоко оставить человека без женщины. — Из-за чего возникла ссора? — спросил я.
— Не из-за чего.
— Она оставила записку?
— Она не оставила мне ничего, кроме грязной посуды в мойке.
— Тарелки от завтрака?
— Нет, судя по всему, перед тем как уйти, она съела только пару яиц и выпила чашку кофе.
— Вы слышали, как она готовила завтрак?
— Нет, не слышал. Она ходила по кухне тихо, как мышь.
— Вы чувствовали запах кофе?
— Нет.
— Сколько платьев она взяла с собой? Она очистила весь свой шкаф?
— Нет.
— Вы достаточно хорошо знаете ее гардероб, чтобы определить, какие веши исчезли?
— Нет.
— Как насчет ее родственников? — спросил я. — Есть у вашей жены родственники, к которым она могла уехать?
— Не могу сказать. Мы не ходили по родственникам. Я не очень-то люблю ее родственников. У нее был дядя. Он умер примерно неделю назад и оставил ей наследство. Я не знаю, есть ли у нее другие родственники, и знать не хочу.
— Где вы поженились?
— Прежде я задам вам несколько вопросов. Для чего вы хотите встретиться с моей женой?
— Я хочу поговорить с ней.
— О чем?
— О том, почему она сбежала.
— Я тоже хотел бы видеть ее, — сказал он. — Но я не хочу, чтобы встреча с ней принесла мне кучу чужих неприятностей. У вас есть сигарета?
Я дал ему сигарету.
— Где вы работаете?
— Сейчас я без места. Собираюсь заняться садами.
— А кто вы по профессии?
— Я намерен начать собственное дело, чтобы не только сводить концы с концами.
— Кто-нибудь видел, как ваша жена уходила из дома?
— Не знаю.
— Какие у вас отношения с соседями?
— С одними — хорошие. Другие соседи — безмозглые ослы.
— Кто эти безмозглые ослы?
Он указал пальцем на соседний дом и сказал:
— Женщина, по фамилии Рейли.
— Она замужем?
— Ага.
— Он дома?
— На работе.
— Он тоже безмозглый осел?
— Нет, черт возьми! Но в своем доме у него нет ни малейшего шанса вымолвить хотя бы словечко.
— Вы не возражаете, если я поговорю с миссис Рейли?
— Мы живем в свободной стране.
— Тогда я поговорю с ней.
— О’кей!
— Вы останетесь дома.
— Я подожду жену еще неделю, а после этого — черт с ней!
— Вы имеете в виду, что после этого не примете ее?
— Правильно.
— А если предположить, что она страдает амнезией и не может вспомнить, где ее дом?
— У меня ведь тоже может возникнуть амнезия, и я не смогу вспомнить, что она моя жена.
— Вы не хотите говорить откровенно?
— А чего мне с вами откровенничать? — спросил он. — Вы сказали мне, что хотите видеть мою жену. Я ответил, что тоже хотел бы этого. Я сообщил вам о ее уходе все, что знаю.
— У вас есть машина?
— Есть. Подержанная.
— Она взяла ее?
— Нет, черт возьми! Я бы не вынес этого.
— Тогда каким образом она покинула дом?
— Пешком, как можно догадаться.
— Автобус проходит близко от дома?
— Остановка примерно в полукилометре отсюда.
— Она взяла чемодан?
— Не знаю. Говорю вам, что я не видел ее.
— Вы не знаете, сколько у вас чемоданов?
— Я думаю, что не хватает одного чемодана, но точно не знаю.
— Вы проверили, сколько платьев она взяла? Он отрицательно мотнул головой.
— Но она оставила здесь какие-нибудь платья?
— Оставила.
— Если она полкилометра несла чемодан до автобусной остановки, она вряд ли взяла много вещей.
— Логично.
— Имела ли ваша жена собственное имущество, кроме того, которое ей завещал дядя?
— А какое вам дело?
— Я просто спрашиваю.
— Не знаю, я не интересовался ее имуществом. Слушайте, мистер… как вы назвали ваше имя?
— Лэм. Дональд Лэм.
— Вы детектив?
— Верно.
— Кто-то платит вам за эту работу?
— Я не работаю бесплатно.
— Ну, если кто-то заплатил вам, вы должны отработать эти деньги. Я ничего не имею против вас лично, но мне не нравится, когда чужие люди приходят в мой дом и суют свой нос в дела, которые их не касаются.
— Это ваша жизненная позиция?
— Это моя жизненная позиция.
— Отлично, — сказал я. — Пойду поищу ее следы где-нибудь еще. — Уверен, что поищете.
Я встал со стула.
— Всего хорошего!
— До свидания! — сказал он.
Я подошел к двери. Он встал, чтобы проводить меня, но, подумав, только махнул рукой и двинулся к стулу, на котором я только что сидел. Расположившись на нем, он закинул ноги на соседний стул, глубоко затянулся сигаретой, которую я ему дал, и выпустил через нос две струйки дыма.
Я зашагал к дому соседки. На почтовом ящике было написано: «У. Чарльз Рейли». Едва я позвонил, как тут же затряслась дверная ручка. Затем человек за дверью, по-видимому, почувствовал, что лучше немного подождать, чтобы его торопливость не обнаружила его поведение: ручка несколько секунд оставалась неподвижной, и только после этого дверь открылась. Черноглазая женщина лет пятидесяти пяти, с птичьим лицом сказала:
— Здравствуйте.
— Здравствуйте, — ответил я. — Я хотел бы получить некоторые сведения о ваших соседях из того дома.
— Для чего вам нужны эти сведения?
Она говорила с такой скоропалительностью, что выпущенные ею слова налетали одно на другое.
— Я детектив.
— Наконец-то! Самое время, чтобы кто-нибудь занялся этим. Заходите. Проходите и садитесь. Когда я думаю, что случилось с этой бедной женщиной, и о том, что все позволяют ему выйти сухим из воды, я впадаю в шок. Никогда не слышала ничего подобного. Вот какова наша цивилизация и наша полиция! Входите и садитесь. Так как, вы говорите, ваше имя?
— Я сказал только то, что я детектив. Меня зовут Дональд Лэм.
— А я миссис Уэндл Чарльз Рейли.
— Я так и предполагал.
— Теперь вы попали куда надо, — сказала она. — Потому что я расскажу вам все, что знаю. Поймите правильно, я не из тех, кто сует нос в чужие дела, я не сплетница, я обыкновенная женщина, простая смертная. Я стараюсь быть хорошей соседкой. Я никуда не лезу, когда меня не просят. Я стараюсь относиться к людям по-доброму. Я считаю, что в соседстве, когда люди живут близко друг от друга, они должны быть хорошо знакомы друг с другом и вести себя по-человечески. Разве это не так?
— Насколько я понимаю, не совсем так.
— Ну, значит, вы придерживаетесь тех же взглядов, что и мой муж Уэндл — это его первое имя, Уэндл, но он его не любит. Он называет себя У. Чарльз. Наверное, вы заметили это имя на почтовом ящике — «У. Чарльз Рейли». Я не знаю, почему мир изменился, но он изменился. Но, в любом случае, Уэндл говорит, что я слишком активна. Он утверждает, что нам пришлось съехать с прошлой квартиры из-за того, что я близко к сердцу принимала разные события в жизни наших соседей. Бог свидетель, я не хочу, чтобы Уэндл думал, что я и теперь вмешиваюсь в дела такого рода. Я рада, что вы пришли ко мне по собственному желанию, а не по моей инициативе. Вы говорите, вы детектив?
— Частный.
— А что это значит?
— Я из частного сыскного агентства.
— Вы не из полиции?
Я отрицательно покачал головой.
— Вы хотите сказать, что после всего, что здесь произошло, полиция сюда еще не приезжала?
— Еще не приезжала.
— Откуда вы об этом знаете? — воскликнула она. Я промолчал.
— Вообще-то я могу и вам рассказать то, что знаю. В конце концов, тут нет никакого секрета… Это было тринадцатого числа, в пятницу вечером. Мой муж крепко спит. А я нет. Меня беспокоит малейший шум. А я услышала совсем не слабый шум в соседнем доме. Похоже было, что там началась ссора. Это было около полуночи. Я говорила вам, что предпочитаю не совать нос в чужие дела, но, в конце концов, есть предел приличий и для соседей. Я встала с постели, чтобы посмотреть, в чем дело. Я представила себе, что в дом влезли грабители и мучают бедную женщину, требуя сказать, где хранятся деньги. На самом деле это была семейная сора. Друрри Велс ругал свою жену самыми страшными словами. Вдруг она закричала. Это был ужасный, пронзительный крик. Я такого еще никогда не слышала, клянусь вам, мистер Лэм. Теперь мой муж уверяет, что все это мне померещилось, он говорит, что я просто сумасшедшая. Но я-то знаю, что я слышала и чего не слышала. Это был женский крик, звук удара, будто упало что-то тяжелое.
— Что вы предприняли? — спросил я.
— Я раздвинула шторы и посмотрела в окно. В соседнем доме горел свет, но окна были занавешены, и я не могла увидеть, что происходило внутри. А знаете, что там случилось, мистер Лэм? Сейчас я вам расскажу. Ведь на этом шум не прекратился. Начался такой грохот — видно, они дрались как сумасшедшие. Мужчина все ругал женщину. Потом женщина закричала. И наступила тишина. После этого не говорите мне, пожалуйста, что этот мужчина не нокаутировал ее. Уж я это знаю. Я полагаю, что он ударил ее не кулаком, а палкой, и убил. Вот в чем я уверена, мистер Лэм, он убил ее!
— Почему вы уверены, что дело происходило именно так?
— Я вам уже сказала почему. Я знаю, что было именно так. Я знаю это так же твердо, как то, что в данную минуту я здесь. Теперь я вам скажу, почему я уверена в этом, мистер Лэм. Я сходила за халатом и снова расположилась у окна, чтобы выяснить, что произойдет дальше. И вы знаете, что я увидела, мистер Лэм?