Аенгрост, свободный город Элерта, западное побережье Некрополя, Сергаал Черный Клинок, Носитель Духа Предела, 1-я декада лета, 2904 год Восьмой эпохи

Лучи солнца золотили стволы сосен. Волны с плеском бились в берег, временами выбрасывая на песок очередную порцию плавника. Водная гладь, отливающая алым в закатных всполохах, мерно покачивалась, словно от дыхания какого-то громадного зверя.
Резко дернув запястьем, Сергаал метнул в воду плоский, отполированный волнами камешек-гладыш и, прищурившись, начал считать «блинчики». Один, два… пять… восемь… двенадцать!
«Личный рекорд, да?» – насмешливо поинтересовался Меч.
Хранитель от неожиданности вздрогнул.
«Где тебя носило?» – без особой надежды на ответ спросил он.
«Где носило – там уже нет, – отозвался Эстаи. – Как твои дела с Охотниками Элерты?»
«Как будто сам не знаешь. – Волчонок наклонился, подобрал еще один камень. – Они мне не верят. Идею о совместном походе против вампиров подняли на смех. На моей стороне всего несколько человек, и то, считая Сигурни и Йенну».
«А чего ты ждал? Что свободный город свободных охотников вот так просто возьмет и поставит над собой какую-то там ожившую легенду, причем, прошу заметить, легенду очень хорошо забытую даже теми немногими, кто вообще ее знал?»
«Да ничего я не ждал. Просто мне казалось, что им надоело прятаться в лесах и отсиживаться за стенами и что они действительно хотят уничтожить вампирскую чуму».
«Попробуй взглянуть на ситуацию с другой стороны. Пусть нет шансов на то, что кровососы будут истреблены – но, по крайней мере, есть защищенный город, куда ни один вампир не сунется, их жены и дети имеют немалые шансы вырасти и завести собственных, да и… Нет, даже не в этом дело! Так жили их деды и деды их дедов! Их отцы и матери растили детей в святой уверенности, что Элерта и Глерт – единственные оплоты человечества, что главная задача каждого мужчины – зачать как можно больше детей как можно большему количеству женщин и обзавестись самым разнообразным и обширным набором украшений из вампирьих клыков. А главная обязанность женщины – родить пару-тройку карапузов, немного их подрастить и тоже идти на Охоту! Они не воины, они – охотники! Они могут сколько угодно говорить о том, что вампиры – их враги, но на самом деле вампиры – их добыча. Против добычи не идут воевать, Сергаал. На добычу охотятся – и гибнут в ее зубах, если удача была не на стороне охотника. А ты предлагаешь им нарушить вековые устои, оставить город на попечение самых слабых и идти воевать! Они же не знают, что такое война…»
«Эстаи, я все это прекрасно понимаю, – отмахнулся Хранитель. – Я не понимаю только, что делать теперь».
«А это уже тебе решать. Я тут не советчик – да и какой толк от тебя, если ты даже с такой проблемой самостоятельно справиться не можешь?»
«Я справлюсь», – упрямо бросил Волчонок, отправляя в волны очередной гладыш.
Эстаи умолк, возвращая Сергаалу видимость возможности побыть наедине со своими мыслями, а потом и вовсе куда-то исчез – молодой человек к тому моменту неплохо научился чувствовать, присутствует сознание Меча поблизости или же тот опять куда-то «ушел».
Однако побыть одному Хранителю не дали. Справедливости ради надо отметить, что такое нарушение уединения его вовсе не расстроило.
Сильные руки Сигурни обвили его плечи, девушка прижалась к его спине всем телом и коснулась губами мочки уха.
– Все сидишь здесь в гордом одиночестве? – риторически спросила она.
– А что мне еще остается делать сейчас? – горько усмехнулся Волчонок, оборачиваясь к охотнице. – Доказывать что-либо твоим сородичам бесполезно – они слишком привыкли к определенному укладу жизни, и я не знаю, какое чудо должно произойти, чтобы они готовы были изменить своим выработанным годами привычкам.
– Ты же сам и ответил, – улыбнулась Сигурни, опускаясь рядом на песок. – Должно случиться Чудо. Не особо важно какое – лишь бы против вампиров и на пользу нам.
– Охотники боятся идти войной против вампиров, – чуть презрительно бросил он, обнимая девушку за плечи. – Какое чудо может победить страх?
– Они не боятся. – Сиг покачала головой. – Они просто не видят в этом необходимости. И они не верят в успех.
– Они не верят в меня. Хотя вначале встретили почти как бога. Это-то и горше всего – сперва почитали и чуть ли не клятву принесли, а потом…
– Молодые охотники были на твоей стороне с самого начала, – помолчав, проговорила светлоглазая. – А вот те, кому перевалило за двадцать пять, слишком закостенели в своих непреложных законах и установленных незнамо когда рамках. Знаешь, после того собрания на площади молодые охотники хотели тебя поддержать и готовы были пойти за тобой – но старшие и более опытные удержали их, а позже навязали свою точку зрения. Но тем не менее некоторые из них до сих пор готовы вступить с тобой против вампиров, пусть даже их ждет только смерть. Легенда о Черном Клинке нынче известна всем и каждому, не проходит и дня, чтобы мне не пришлось ее рассказывать. За тобой пойдут… если поверят в тебя.
– То есть, вместо того чтобы заниматься делом, я должен доказывать, что я могу совершить Чудо? – раздраженно поинтересовался Сергаал.
– Почему сразу так? – примирительно проговорила охотница, прижимаясь к нему крепче. – Скажи, ты ведь можешь это сделать?
– Чудо? – Молодой человек на миг задумался. – Ну… по вашим меркам – думаю, да.
– Тогда что тебе мешает? – Сигурни запрокинула голову и поймала взгляд Хранителя. – Что тебе мешает это сделать? Соверши Нечто и получишь два клыка одним ударом – и кровососам устроишь веселую жизнь, и охотники за тобой пойдут! Пойми, сейчас ты для них просто сильный маг, который попадает под описание из древней легенды, и не более. Ты чужак, ты подозрительно похож на вампира и так далее… А Элерта потому до сих пор и жива, что охотники никому, кроме друг друга, не доверяют, да и друг другу – не полностью. Знаешь, жизнь на постоянной охоте приводит к тому, что осторожность и недоверчивость впитываются в кровь и передаются с молоком матери…
– Сигурни, я не хочу тратить время на то, чтобы что-то кому-то доказывать. Я не нужен в Элерте – что ж, хорошо, я пойду в Глерт. Возможно, тамошние жители окажутся сговорчивее, и в них я найду больше веры в себя. Возможно, они действительно хотят навсегда избавиться от постоянного страха перед вампирами, – горячо заговорил Сергаал, глядя в глаза девушки.
Охотница отвела взгляд.
– Поступай так, как сочтешь нужным. Если тебе нужна вера в тебя – иди в Глерт, может быть, там ты найдешь ее. Но тогда забудь обо мне. – Она поднялась на ноги, сбрасывая руку Волчонка с плеча. – Потому что если тебе нужны вера и поклонение – тебе не нужна я. Если ты немного подумаешь, ты поймешь, что не прав. Это только в сказках и легендах приходит великий герой и все тут же идут за ним. Здесь же – живые люди. Люди, которые вынуждены на протяжении долгих веков сосуществовать бок о бок со смертью. Ты думаешь, что старшие охотники держатся за свою власть и потому давят молодежь, не позволяют им иметь собственное мнение – ибо боятся, что их власти придет конец, потому что все пойдут за тобой… и не говори, что я не права! – Хранитель молча скрипнул зубами. Возразить ему было нечего. – Так вот, пойми одну простую вещь: в нашем обществе власть не дает никаких привилегий. Только ответственность и тяжкие обязанности. На должность старшего охотника не выдвигают кандидатур – это решают сами охотники, и тем, кого они выбрали, приходится просто смиряться с возложенной на них ответственностью и выполнять свой долг! А их долг – сохранить как можно больше человеческих жизней, уничтожив при этом как можно больше вампиров. Их долг – дать нам крохотный шанс дожить до реальной надежды! И заметь, они с этим долгом справились – несмотря ни на что и вопреки всему, оба города-крепости стоят по сей день, хотя вампиры приложили немало усилий, чтобы стереть их с лица земли! Элерта и Глерт выжили и дождались своей надежды – тебя. А ты почему-то не хочешь подтвердить свое право быть живой легендой и знаменем освобождения, ты не хочешь сперва помочь нам – тебе надо, чтобы сперва потешили твое самолюбие! Так вот, Сергаал: если тебе нужно признание – заслужи его. Или иди ко всем демонам!
Оборвав монолог, Сигурни вырвала свою руку из ладони Хранителя и бросилась прочь с берега, туда, где темнели стены города.
Оставшись в одиночестве, Волчонок несколько минут сидел неподвижно, не отводя взгляда от волн. Потом вдруг вскочил на ноги и со всей силы саданул кулаком по камню, разбивая костяшки пальцев.
– Какого черта, а? Ну почему я должен…
«Потому что ты должен. Потому что ты сильнейший в этом мире. Потому что ты отвечаешь за этот мир – твой мир, между прочим. Потому что тебе, и никому другому, дана такая сила. Потому что Сигурни права, а ты – нет».
– Но почему они не понимают, что вместе мы можем гораздо больше, чем я в одиночку? Почему они не верят мне? – возразил он.
«Потому что эти люди уже ни во что не верят. Потому что эти люди забыли саму суть понятия «вера». Потому что ты должен вернуть им эту веру – и только тогда они смогут верить и в тебя!»
Сергаал молча опустил голову. Возразить было нечего. То есть возражать-то можно было до бесконечности, но зачем? Он прекрасно понимал, что Меч прав…
Стоп. Какой Меч?
Он на несколько секунд замер, вслушиваясь в собственные внутренние ощущения, и не смог почувствовать ни малейших следов присутствия Эстаи. Он сам возражал самому себе же. Потому что на самом деле Сергей Листьев для себя уже давно все решил. Пока маг-недоучка Сергаал пытался добиться какого-то признания собственного величия, пока он ждал, что все поднимут его на руки и пойдут на вампиров, провозглашая его имя, лейтенант запаса Сергей Листьев уже понял, что и зачем он должен делать, и принял решение, с которым Сергаал мог только смириться, прекрасно осознавая неизбежность приведения этого решения в жизнь.
Медленно опустившись обратно на песок, он достал из кармана штанов распечатанную пачку сигарет, оставшихся еще с Земли. Открыл ее, пересчитал взглядом сигареты – тринадцать штук… Сергей хмыкнул. Почему-то всякий раз, когда ему приходило в голову пересчитать количество сигарет в пачке, их оказывалось ровно тринадцать. Сослуживцы немало шутили по этому поводу, что, мол, Листьева не бог, а черт бережет.
Щелкнув пальцами, Хранитель вызвал маленький огонек пламени, зависший над его ладонью. Достал сигарету из пачки, прикурил и с наслаждением затянулся. Он уже давно не курил – материализация все никак не давалась, а пока Волчонок не мог сам создать себе сигареты, взять их здесь было неоткуда.
Выкурив подряд две штуки, Сергей убрал пачку в карман, пружинисто поднялся на ноги и быстрым шагом направился к Элерте. Солнце уже село, а до рассвета надо было сделать еще немало дел, да и поспать тоже было бы весьма полезно…
Однако сбыться в назначенное время планам Сергаала было не суждено. Ранним утром на Элерту и окрестные земли обрушился ураганный ветер, принесший с собой проливной дождь такой силы, что из окна дома было не разглядеть соседнее здание, хотя то находилось буквально в полутора десятках футов. Сперва Хранитель выругался, глядя на стену ливня за окном, но, поразмыслив, понял, что задержка ему только на руку.
Весь день Волчонок пробегал по городу, приобретая у разных охотников то, чем не успел или не вспомнил обзавестись вчера. Сигурни он за весь день так и не увидел.
Вечером Сергаал паковал вещи, укладывая их так, чтобы занимали как можно меньше места, но чтобы все необходимое в нужный момент оказалось под рукой. От этого занятия его оторвал вежливый стук в дверь. Ногой задвинув разложенную на полу сумку под кровать и быстро накинув покрывало на прочие вещи, он раздраженно бросил:
– Войдите!
Дверь тихонько скрипнула, и в комнату вошла Йенна. Скользнула взглядом по комнате, отмечая и неровно брошенное на стуле покрывало, и торчащий из-под кровати рукав рубашки, и дорожный плащ на вешалке, только вчера извлеченный со дна сундука с вещами, усмехнулась.
– Все же решили ехать, повелитель? – поклонившись, спросила она.
Помявшись, Хранитель решил ответить правду… тем более что лгать было бессмысленно – старшая охотница все прекрасно поняла.
– Да. Слишком самонадеянно с моей стороны ждать, что меня примут и что за мной пойдут, пока я не покажу, что достоин этого, что я – нечто большее, чем просто ожившая древняя легенда, которая запросто может оказаться всего лишь легендой, – проговорил он, открыто глядя Йене в глаза.
Та одобрительно улыбнулась.
– Не обижайтесь, но, я думаю, это верное решение. Когда вы собираетесь покинуть Элерту?
– На рассвете. Я уже подготовил все, что мне необходимо с собой.
– Сигурни едет с вами?
– Нет. Я отправлюсь один. Не хочу никем рисковать.
– Только собой, да? – чуть насмешливо поинтересовалась охотница.
– В моем предприятии риск для одного гораздо меньше, чем риск для толпы, – уклончиво ответил Сергаал. Ох, и не нравился же ему взгляд Йенны – та явно что-то замыслила.
– Что ж, как скажете, повелитель. Я позабочусь о том, чтобы собрать вам некоторое количество припасов в дорогу.
– Благодарю.
Когда за женщиной закрылась дверь, Волчонок подошел к окну и прижался к холодному стеклу лбом. На сердце было тяжело – ведь он уезжал, даже не попрощавшись и не помирившись с Сигурни…
«Впрочем, помириться будет проще, когда я вернусь», – сказал он себе и вернулся к сборам.
Йенна не подвела, и за час до рассвета, когда Сергаал седлал коня, она бесшумно вошла в конюшню, неся набитую седельную сумку.
– Здесь припасы на пять дней, – бросила она. – Идите, и да пребудет с вами удача…
– Спасибо вам, – негромко проговорил Волчонок, выпуская ремень подпруги и глядя женщине в глаза. – Берегите этот город и готовьтесь к войне – когда я вернусь, у меня будет достаточно веских аргументов, чтобы убедить даже самых упрямых и недоверчивых в том, что вампиров можно победить.
– Я надеюсь. Берегите себя. Вы нужны нам.
Когда небо окрасилось нежно-розовыми и золотистыми всполохами рассвета, Хранитель был уже на опушке леса. Остановив коня, он окинул прощальным взглядом стены просыпающегося города и улыбнулся. Сергаал знал, что скоро вернется и вернется с победой…

Они нагнали его на закате. Лес вокруг Элерты на пару дней пути считался достаточно безопасным местом, а потому Волчонок решил поберечь коня и ехал не очень быстро – в отличие от троих охотников, пустившихся за ним.
– Сигурни? Мирити? Кейтан? Что вы все здесь делаете? – ошарашенно пробормотал Сергаал, глядя на выехавших на поляну, где он остановился на ночлег, охотников.
– А ты думал, мы отпустим тебя на подвиги одного? – сердито спросила девушка, спрыгивая с лошади. – Вот уж нет. Мы тоже хотим сражаться с вампирами по-настоящему, а не так…
– А если я прикажу вам убираться? – грозно спросил Хранитель.
– Мы не послушаемся, – хмыкнул Кейтан, двадцатидвухлетний охотник и двоюродный брат Сигурни – такой же упрямец, как и она.
– Но ведь Йенна передала вас мне в подчинение, и вы обязаны повиноваться моим приказам!
– А вот и нет! – возразила Сигурни. – Сразу после того, как ты уехал, бабушка объявила, что до твоего возвращения она отменяет тот приказ!
– Ты еще скажи, что она приказала вам следовать за мной!
– Ну… она не запретила.
– Понятно. – Волчонок устало выдохнул. – Она же меня и сдала, да?
– Я и так подозревала. Ты вчера весь день где-то бегал, а потом, когда вернулся домой, был такой мрачно-решительный, что надо было быть полной дурой, чтобы не догадаться, что ты затеял. Я же видела тебя, когда ты только пришел.
– И что мне с вами со всеми делать? – обреченно поинтересовался Сергаал, прекрасно понимая, что от молодежи он не отвертится.
– Либо убить на месте, либо взять с собой, – ухмыльнулся Кейтан.
И по большому-то счету он был абсолютно прав. А так как о первом варианте даже речи быть не могло, то оставалось только и в самом деле, ехать в город вампиров вместе с тремя молодыми охотниками.

Путь до ближайшего города вампиров занял около декады – последние четыре дня передвигаться приходилось только днем и сохраняя максимальную осторожность, а на ночь прятаться. Коней спрятали еще в лесу, привязав их на длинной веревке на поляне возле ручья. Сергаал поставил охранный круг, давая животным шанс остаться незамеченными, но сразу же сказал спутникам, чтобы те не очень-то рассчитывали на комфортное возвращение домой – вероятность того, что лошади останутся в живых, была хоть и высока, но далеко не стопроцентна.
На одиннадцатый день пути Хранитель и охотники вплотную подобрались к городу.
На самом деле назвать это городом было довольно сложно. Вампиры строили свои жилища… то есть рабы-люди строили для вампиров жилища без какой-либо систематизации, просто там, где самим вампирам хотелось. Высокие, в три-четыре этажа здания, окна в которых днем были наглухо закрыты тяжелыми ставнями, располагались друг от друга порой на расстоянии в полмили. Некое подобие центра города являла собой местная Арена – нечто вроде римского Колизея, где, как пояснил Сергаалу Кейтан, рабы сражались друг с другом на потеху вампирам. Да и не только сражались… Опытные мастера-палачи по несколько часов искусно пытали рабов, заплатив деньги, любой вампир мог сам убить на Арене человека, и так далее – весь спектр развлечений, который только способны были придумать извращенные садисты и любители чужой боли. К полукруглым стенам Арены по нижнему ярусу лепились невысокие сарайчики – временное жилье для предназначенных на заклание. Там могло содержаться одновременно до ста рабов.
Дальше, у подножия холма, на котором высился этот чудовищный Колизей Аенгроста, находились фермы, на которых выращивали людей. В пищу и на развлечения шли преимущественно самцы – самок использовали для разведения. Нет, при желании можно было приобрести на обед и человеческую самку, но стоило это гораздо дороже.
– Говорят, что их герцог – он живет в другом городе – сам разводит дома пищу. Ибо сильно охоч до свеженького, да и женскую кровь любит больше, – тихо шепнул Мирити.
– И с герцогом мы тоже разберемся, – мрачно пообещал Сергаал. – Значит, так. До конца дня сидим тихо и не высовываемся – я чувствую здесь повсюду эту их магию, и то, что в небе солнышко, не облегчает перспективы обратиться в горстку пепла. Конечно, сами кровососы не высунутся днем, но и быть уничтоженным защитным заклинанием тоже не шибко приятно. Как стемнеет, я иду на разведку. Один! И не пререкаться, а то останетесь в этих кустах до самого возвращения в Элерту. Когда вернусь, тогда и будем думать.
– А что мы вообще собираемся делать в этом месте? – уточнил Кейтан, недовольный тем, что ему придется в который уже раз отлеживаться в кустах – сказать по правде, его эти кусты достали до такой степени, что юный охотник готов был уже с голыми руками лезть на вампиров, лишь бы не считать листики на очередном растении, периодически осторожно сгоняя с себя всяческих мелких насекомых – кровососущих, по примеру «старших братьев» из города.
– Уничтожить город, – хищно улыбнулся Хранитель. – Кстати говоря, пока мы все равно здесь валяемся, ты мог бы мне рассказать, почему этого до сих пор не попытались сделать ваши старшие охотники. Не так уж сложно пробраться днем в город, тем более что у вас есть маги, которые способны по крайней мере указать, где расположены магические ловушки. А там уже все просто – ворваться в дома, повытаскивать вампиров на свет божий, и только любоваться, как они превращаются в аккуратные горсточки пепла.
– Хе… Если бы все было так просто, как ты говоришь, повелитель, то этого чертова герцогства Некрополь уже давно не существовало бы! – вскинулся молодой охотник, обиженный за Элерту. – Во-первых, добраться сюда отрядом хотя бы в полсотни охотников – невозможно. Это мы вчетвером могли незаметно проползти, а пятьдесят человек засекут обязательно. Во-вторых, даже если бы это и удалось, то что прикажешь делать с магией? Ну допустим, наши колдуны и смогли бы засечь, где кровососы установили свои ловушки, а что с того? Если ты знаешь, что перед тобой пропасть, это не поможет через нее перепрыгнуть! А даже если бы и удалось проникнуть на территорию самого города, то что делать с нежитью, которая там охраняет все?
– С какой такой нежитью? – удивился Сергаал. Он не заметил никакой охраны в городе вампиров.
– Скелетики всякие, зомбяки и тому подобная дрянь. Ты, может, и невдолбенный маг, тебе все нипочем – а наши с этим совладать не могут. Обычное оружие их не берет, и скелеты – это еще ничего, их можно просто расколоть секирой там или тяжелым мечом, а вот зомби – это проблема. Их руби не руби, а пока на шесть частей не разделишь, толку – ноль. Руки отдельно, ноги отдельно, голова и туловище – тоже отдельно. И то, зазеваешься – отрубленная голова тебя так за ногу цапнет! Или рука до горла дотянется – тогда вообще пиши пропало, их гнилые пальцы не разжать.
– Ты-то откуда все это знаешь? – поддел Волчонок охотника. – Так рассказываешь, будто сам там был и все это видел.
Юноша покраснел.
– Мне дед рассказывал. Он принимал участие в последнем походе против вампиров и единственный вернулся – конь спас, хороший конь был. Или просто напугался так шибко, что мчал быстрее ветра. Дед так против твоей затеи потому и был, что сам знает, какие города здесь и что шансов нет.
– Ладно, посмотрим, что там у нас с шансами. Давай дальше рассказывай, что тебе дед говорил.
– В-третьих, вот ты говоришь – ворваться в дома и вытащить вампиров на свет. А не так-то это просто! – послушно продолжил Кейтан. – У них и дома охраняются магией, ведь каждый кровосос старше сотни лет – маг! И днем они обычно спят в подземельях, осторожничают – а там такие стены и так коридоры устроены, что как ни крутись – а солнечный свет ты туда не притащишь. А взрослый опытный вампир даже спросонья пару-тройку охотников порвет легко.
– Н-да. Пожалуй, я погорячился с предложением тащить сюда отряд охотников, – задумчиво протянул Сергаал, внутренне усмехаясь. Он уже понял, что присутствие здесь этой троицы ему целиком и полностью на руку.
На лицах Кейтана и Мирити промелькнуло разочарование.
– Что, и вам не справиться с ними? – грустно поинтересовался Мирити.
– Ну почему же. – Хранитель ухмыльнулся. – Просто если бы я притащил сюда эту толпу, охотники были бы заняты пересказыванием друг другу всяких страшилок, чего надо бояться, чего – опасаться, а от чего – просто бежать. А так как я здесь без отряда, то могу спокойно сделать все, ради чего пришел.
– Что именно? – уточнил деловой Кейтан.
– Я же говорил – уничтожить этот проклятый город.

На город опускалась ночь. Едва солнечный диск скрылся за горизонтом и землю окутали сумерки, как на домах и деревьях зажглись яркие многоцветные гирлянды, окрасившие серый, унылый пейзаж праздничными цветами. Вскоре вспыхнули огни на двенадцати башенках Арены, возвещая о ее открытии, загорелись костры между домов – ненавидя солнечный свет, вампиры тем не менее любили огонь. Отворялись наглухо закрытые днем ставни, открывались двери – хозяева жизни и смерти просыпались и начинали новый тур игры со своими жертвами.
Если бы Сергаал заранее не знал, чей перед ним город, он вряд ли бы догадался, что имеет дело с вампирами. Хорошо одетые люди, прогуливающиеся в садах, разбитых между домами, вежливо кланяющиеся друг другу, разговаривающие о чем-то… ни крови, ни несчастных жертв, зверски пытаемых на радость вампирам, ничего такого – просто необычный город, только и всего.
Притаившись в развилке огромного вяза, Хранитель ждал полуночи. Он не хотел идти в город раньше времени – боялся пропустить что-нибудь важное. Времени было еще много, маскировку же он уже создал – и потому Волчонок позволил себе немного расслабиться и, прикрыв глаза, погрузился в размышления.
Ему не давал покоя тот разговор с Вивьенном. Сергаал пока что видел очень малую долю всех тех преступлений, что приписывались вампирам, но у него не было повода не доверять словам охотников. Да и сама по себе природа кровососов подтверждала это – чего можно ждать от сильных, безжалостных созданий, питающихся кровью людей? Но Вивьенн говорил, что на втором острове, Рэйкорне, все обстоит совсем иначе, вампиры живут в симбиозе с людьми, мирно сосуществуя уже долгое время. Несмотря на свое богатое воображение, Хранитель не мог себе представить вампира-кожевенника, или вампира-кузнеца, или, тем более, вампира-крестьянина – даже если учесть тот загадочный факт, что жители Рэйкорна не боялись солнечного света. С другой же стороны, Волчонок почему-то подсознательно чувствовал, что Вивьенн не лгал ему. Возможно, все обстоит вовсе не столь радужно и прекрасно, как тот пытался показать, но уж точно не столь кошмарно, как на несчастном Некрополе.
«А что тебе мешает после того, как ты наведешь порядок здесь, лично отправиться в Рэйкорн – инкогнито, разумеется – и собственными глазами увидеть, что именно там происходит?»
«О, привет, Эстаи, – меланхолично отозвался Сергаал. – Я уж думал, ты куда-то насовсем делся».
«Насовсем я вряд ли когда-нибудь денусь. А если денусь – то тебе можно будет только посочувствовать».