Ветрова Ольга Черная вдова Клико

Автор: Ветрова Ольга. Жанр: Детективы

1

– Ты похож на мертвеца! – часто говорят мне с притворным ужасом.
И улыбаются. Они всего лишь подтрунивают над моим тяжелым взглядом, мрачным видом, бледностью и манерой одеваться в темное. Они даже не догадываются, насколько правы. Я чувствую себя умершим и похороненным. Или приговоренным к пожизненному заключению в одиночке. Когда рядом никого, даже тюремщики забывают заглядывать ко мне. Я отделен, изолирован, исключен.
Пока другие радуются, смеются, влюбляются, живут, я придавлен могильной плитой. Меня ничто не трогает, не заставляет смеяться, я занят своими мыслями и своей болью. Мое прошлое превратилось в родовое проклятие. Эти милые детские воспоминания: семейные праздники, чтение вслух, даже болезни не так страшны, когда мама рядом. Так было у всех, но не у меня. У меня отняли детство, испортили, использовали, вываляли в грязи юность.
Несправедливо! Мерзко! Так не должно быть, но так было. И ничего не исправить. Хотя…
Я должен придумать, как воздать кесарю кесарево. Не зря горцы изобрели кровную месть. За грехи отцов ответят сыновья. Пусть через поколения, но справедливость будет восстановлена. Я разберусь с грехом матери – худшим из грехов…

Праздники – злейшие враги фигуры. Сразу понятно, что придумали их мужчины, которым не нужно влезать в мини-юбки. Известно же, что за Новый год мы должны благодарить царя Петра. Правда, 8 Марта на совести Клары Цеткин. Вот как запудрили мозги бедной женщине! Наверное, пообещали бронзовый бюст от благодарных потомков, она и оказала своей сестре, то есть всем женщинам, медвежью услугу.
Если в обычные дни салаты, горячее и тортики редко выступают единым фронтом, появляются как-то наспех и по одному, то в праздничные их ну никак не обойти с тыла. И сама приготовишь, да еще и в гости позовут, и в ресторане столик закажут. Как тут отказаться, ведь торжество! Если не сейчас порадовать себя, то когда? Так и будешь жить без радости?
Потом начинается: брюки не застегиваются, водолазка собирается на животе, весы становятся свидетелями, которых хочется уничтожить. Чувствуешь себя волком, проглотившим ягненка. И физически тяжело, и морально. Вот оно, женское похмелье! Может, еще и похуже мужского будет. Там: рассольчику хлебнул, и порядок. Здесь – днями, а то и неделями нужно работать над собой в спортзале. И результат никто не гарантирует…
Начало мая – традиционное время для пикникового обжорства. Когда природа нежно-зеленая, благоухающая свежестью и залита солнцем, как торт шоколадом, просто невозможно усидеть дома и на диете. Я и не усидела. Но отправилась не на обычный пикник, а на дипломатический.
Работаю я в Центре международного культурного сотрудничества при МИДе. При очень серьезном ведомстве, которое, если что не так, сразу же выносит ноты протеста. Я же никогда не была слишком серьезной, да и ноты предпочитаю другие, желательно, складывающиеся во что-нибудь мажорное. Но я была, есть и, надеюсь, буду невестой потомственного дипломата Юрия Баташева. Так что пришлось мне ему соответствовать и менять работу школьной учительницы английского языка на должность переводчика при МИДе.
И вот 1 Мая, вместо того чтобы загрузиться в машину со мной, мясом и шампурами, Юра был вынужден сопровождать важную делегацию из Англии. Застегнутые на все пуговицы иностранцы сквозь зубы обсуждали вопросы отравления Литвиненко в Великобритании и свободы слова в России. Не понравилась им и намеченная культурная программа. Большой театр на реконструкции? В Алмазном фонде выходной день? Почему? Потому что 1 Мая – важный дачно-шашлычный праздник? Где же иностранцам искать русскую культуру? На Арбате? Но шапки-ушанки сейчас не по сезону…
Устав от кислых лиц высоких гостей, дипломаты потребовали от нашего культурного центра новую культурную программу. И ее разработала я. Мой отдел как раз отвечает за организацию экскурсий, досуга и неформальных встреч членов иностранных делегаций.
– Англичане? – ненадолго задумалась я. – Англия – замки, Шекспир. Элементарно! Россия – Ясная Поляна, Толстой.
Когда мой жених озвучил это предложение, господа, прибывшие с туманных берегов Альбиона, впервые улыбнулись. И уже на следующий день отправились на родину великого писателя. Я поехала с ними и всю дорогу от Москвы вынуждена была обсуждать сонеты Шекспира и романы Толстого.
– О Уильям – мастер малых форм. Всего 14 строк, а столько смысла…
– О Лев – нужны тома и тома, чтобы вместить широту русской души…
Нас радушно встречали девушки в сарафанах и кокошниках, за спинами которых белели башенки и шумела березами рощица, именуемая, как и при прежних хозяевах, Прешпект. Перед экскурсией всех пригласили в деревянный сруб, который оказался не совсем обычным кафе. Там уже был готов самовар, дымились блины, лоснилась черными озерками икра. Да, это получше шашлыков будет. Англичане и я вместе с ними набросились на еду.
Правда, присутствие в составе делегации одной особы изрядно портило мне аппетит. Александра Петровская – моя непосредственная начальница – сидела на диете, зато пожирала глазами моего Юру. У этой девицы модельного вида не было другой дороги, кроме как сначала в МГИМО, а потом в МИД. Ведь ее папа – высокопоставленный дипломат. И вот теперь папина дочка успешно делает карьеру и, могу поклясться, строит моему жениху глазки.
Если честно, меня это нервирует. Хотя я тоже весьма симпатичная блондинка. Она выглядит более шикарно. Ведь у меня серо-голубые джинсы от Colin’s, белая хлопковая рубашка от MEXX, симпатичный приталенный пиджачок от Mango бордового цвета и удобные белые мокасины от Ecco.
На Александре же явно дизайнерский костюм в бежево-коричневых тонах, умопомрачительные золотисто-коричневые туфли, золотистая же сумка с надписью «TOD’S» и очень стильные часы на бежевом ремешке, на которых я вычитала Prada.
Поскольку во время трапезы в срубе мы оказались за длинным деревянным столом рядом, я спросила у Александры с заинтересованно-умным видом:
– Prada теперь выпускает и часы?
Пусть начальница будет в курсе, что я тоже не лаптем щи хлебаю, а разбираюсь в тенденциях высокой моды, хоть на показах в Париже и не бывала.
Петровская посмотрела на меня как на умственно отсталую. Она вообще держалась свысока.
– С чего вы взяли, Виктория? – спросила она.
Я кивнула на ее часы.
– Что вы! Это не Prada, а Rado, – усмехнулась Александра. – В Италии, знаете ли, делают сапоги, а часы – в Швейцарии. Хай-тек керамика и бриллианты…
Молодец, Виктория, доказала, что ты, голубушка, хлебаешь щи не лаптем, а валенком…
Ну и ладно. Подумаешь, бриллианты! У меня, между прочим, на шее тоже бриллианты, да еще и с рубинами. И не какой-нибудь хай-тек из новой коллекции «без году неделя», а старинное колье с вековой историей. Юра подарил. Семейная реликвия. И то, что оно на мне, говорит о серьезности наших отношений.
Не люблю строгих костюмов. К счастью, в командировках дресс-кодом можно пренебречь. А сегодня мне показалось интересным сочетание голубого и бордового. Драгоценностей и джинсов…

Делегацию долго водили по усадьбе. Иностранцы заинтересованно слушали гида, которая прекрасно говорила по-английски, оставив меня без работы. Так что я просто наслаждалась звуками и запахами весны. А Александра с трудом ковыляла в своих дорогущих туфлях с модно скошенными высокими каблуками.
Я не в первый раз оказалась в Ясной. Моя мама – учитель русского языка и литературы – часто возила сюда и меня, и своих учеников, среди которых, кстати, был и Юра. Мама работала в английской спецшколе. Так парень из приличной семьи и познакомился с девочкой из обычной, то есть со мной.
Мне всегда казалось особенно занятным отстать от группы и погулять в свое удовольствие. Вообразить, как здесь все было в позапрошлом столетии. Когда никуда не надо было спешить, разве что к ужину в барский дом. Когда литература значила не меньше политики. А графы и князья стрелялись из-за дам.
Я сошла с официального маршрута «дом – могила – скамейка», свернула на просеку, попила воды из родника, вышла к мостику и забрела в лесок, где все уже начало распускаться и покрываться зеленой дымкой.
Шла себе, шла, пение птичек слушала. Да только вдруг смолкли птички. На солнце набежала тучка, как-то в одну минуту все потемнело. И лес из желто-зеленого под голубым небом сделался черно-коричневым – под серым. С криком налетело воронье. И их «кар-кар» показалось мне мрачным и пугающим. Листва тревожно зашумела, будто хотела предупредить о чем-то. И мне стало не по себе.
Понятно, что я вовсе не в чаще, где бродят голодные звери. Совсем рядом мой жених, англичане и цивилизация. Но почему-то на меня повеяло чем-то мистическим, пугающим, потусторонним.
И тут я увидела… ее. Она бежала за деревьями мне наперерез. Развевающееся белое платье до пят, длинные черные волосы. Господи, что это? Эта женщина не похожа на туристку, заблудившуюся в лесу. Не одеваются так современные женщины в лес. Клещи, знаете ли. Где ее джинсы или спортивный костюм? Почему она носится по лесу, как Золушка, спешащая по лестнице вниз после бала? В чем-то белом, воздушном, прозрачном. Даже не как Золушка, а… как призрак.
Я остолбенела. Туча, воронье, шум деревьев, женщина в белом. Это что, съемка какого-то триллера?
Белая фигура в отдалении описала круг. Она не приближалась, но и не исчезала. Там за деревьями сдает кросс призрак?
– Эй, вы кто? – решилась крикнуть я.
Может, какая-нибудь сумасшедшая сбежала из лечебницы и теперь нарезает круги по графским угодьям?
– Что вы тут делаете? – еще громче спросила я.
Женская фигура неожиданно замерла. Повернулась ко мне. Я не могла рассмотреть ее лица на таком расстоянии. Но увидела, что она поманила меня рукой. Лесная нимфа заманивает меня в чащу? Глупости! Мы же в XXI веке живем. Всему есть разумное объяснение. Сейчас я подойду к девушке, и она мне расскажет, что хватила лишнего под шашлычок и просто резвится как ребенок. Можно будет даже рвануть с ней наперегонки.
Я сделала несколько шагов в направлении, указанном странной незнакомкой. И… провалилась сквозь землю.

«Я оказалась в ловушке. В клетке, в темнице. Иначе мое положение не описать. Хотя внешне все благопристойно, благополучно. И вряд ли кто поймет мою тоску. Глупая, скажут, не ценишь своего счастья. Так и потерять все недолго.
Счастье? Муж, дети, дом – полная чаща, наряды и драгоценности. Счастье? Или кандалы, ошейник, крючок, с которого уже не сорваться? Как получилось, что я сама сунула голову в петлю? Не отказала ему, когда он сделал предложение. Напротив, раздулась от гордости. Выйду замуж в 18 лет! Младшая из сестер. Стану взрослой, они обзавидуются.
А он много старше, весь такой важный и серьезный. Я навоображала в нем Печорина. Наверное, у него в прошлом была какая-то роковая страсть, и он еще не оправился от нее. Но я излечу его, верну к жизни. Как поздно поняла я, что жизнь не роман…
Хотя почему поздно? Сразу же, в день свадьбы. В поезде, который увозил нас в свадебное путешествие. Муж мой, не уделив мне ни капли внимания, заснул. А я напилась шампанского в одиночестве, закусив слезами разочарования.
Не было у него в прошлом никакой трагедии, и излечивать его не от чего. Он просто черствый, сухой, скучный человек. Это не болезнь, а склад характера. И я должна жить с этим мужчиной, который так и не стал мне близким и родным. Его ухаживания до брака мне нравились. Его поцелуи волновали. Пока это был лишь один из вариантов моего будущего, он меня устраивал. Но как же страшно осознавать, что выбор сделан – окончательный, бесповоротный и абсолютно неправильный».

Поздравляю, Виктория, это полный провал! Вернее, яма выше человеческого роста. И я в нее угодила. Или это берлога? Хорошо, что без медведя. Приземлилась я на ноги, и вроде не очень больно. Сердце куда-то упало, в глазах потемнело. Со всех сторон меня обступила земля. Вертикальная могила, что ли? Я где-то читала, что в какой-то стране, где кладбища переполнены, подумывают о таких. Но лучше не поминать сейчас кладбища. И так все довольно зловеще…
Призрак женщины в белых одеждах с черными волосами. Наступивший вдруг в природе сумрак. Яма, заваленная ветками и травой, в которую я с треском провалилась. Или меня туда заманил призрак? Час от часу не легче! Стоп! Я нормальная, здравомыслящая, современная девушка. К гадалкам не хожу, черной магией не увлекаюсь, в призраков не верю.
Я приехала на экскурсию с важной делегацией, отправилась прогуляться по лесу. И вдруг попала в фильм, где действуют темные силы, так, что ли? Сейчас примчится Ночной дозор? Может, это рекламная акция очередной серии блокбастера?
Как же отсюда выбраться? Я подпрыгнула, но до края ямы не дотянулась. Черт, где мое альпинистское снаряжение? Надо всегда держать его при себе в нашем опасном мире. А еще лучше засесть в танке или в крепости. На улицу выходить опасно. Я уж не говорю о прогулках по лесу.
Смешно, ей-богу! Я угодила в какую-то дурацкую ловушку. Ее не должно тут быть. Ни девицы этой, ни ямы здесь быть просто не должно. Не может! Это не Сонная лощина, не Таинственный лес. А небольшая роща. В культурно-туристическом центре. Черт, нужно позвать на помощь! Крики здесь вряд ли услышат, но у меня на шее болтается мобильник. Нужно срочно позвонить.
Я схватила телефон. Увы! Поиск сети ничем не увенчался. Яма оказалась вне зоны приема. Зачем, спрашивается, вообще эти телефоны нужны, если в самый ответственный момент у них или аккумулятор садится, или антенна не фурычит? Ах, хорошо бы сейчас звякнуть в компанию сотовой связи и передать большой привет…
Ладно, главное, не паниковать. Мало приятного, конечно, ни с того ни с сего оказаться в сырой земле. Но, думаю, я здесь ненадолго. Меня вот-вот хватятся, отправятся искать и извлекут из этой дыры в целости и сохранности.
Вечно я попадаю во всякие истории, как снайпер в цель. Меня зовут Виктория Викторовна Победкина. Но в детстве именовали не иначе как Вика Беда. И до сих пор не ходится мне спокойно с экскурсоводом. Мне непременно нужно забраться в чащу, провалиться в яму, повстречать призрака. И желательно не одного. Ну и что, зато приключение, чтобы было не скучно жить!
Кстати, а куда делась женщина в белом? Она же видела, как я упала. Она должна мне помочь. Я же из-за нее свалилась, пошла на ее зов. Почему же она не интересуется моей судьбой? А если я ногу сломала? Что за безразличие к ближнему?!
– Эй, помогите мне выбраться! – на всякий случай крикнула я.
Вдруг дамочка просто не догадалась этого сделать. Или испугалась еще больше меня, когда я прямо на ее глазах исчезла с лица земли.
Никакого ответа. Как и никаких признаков женщины в белом. Не слышу, чтобы она пробиралась сквозь чащу, не вижу, чтобы она заглянула в яму. Она что, просто ушла, растворилась в лесу? Или так и бегает кругами в отдалении? Уму не постижимо!
Итак, что мы имеем? Весь мой жизненный опыт говорит, что в таких одеждах, как эта в белом, не ходят в лес. По лесу так не носятся, если только тебе не пять лет. И если у тебя на глазах человек попал в беду, другой человек подойдет к нему. Хотя бы из любопытства.
Человек! Но не призрак. С призраками я никогда не встречалась и с правилами их поведения не знакома. Странно все это и страшно…
Я клаустрофобией вроде бы не страдаю. Но сейчас едва сдерживалась, чтобы не забиться в истерике. Земляной мешок давил на меня почти физически. Начало казаться, что его стенки смыкаются и вот-вот поглотят меня. Это был иррациональный страх, но от того не менее ужасный. Не хочу сидеть в яме, как какой-то кавказский пленник. Не хочу и не буду!
Ладно, черт с ним, с маникюром. Бог с ними, с новыми мокасинами. Носком одного из них я принялась выдалбливать себе ступеньку. Земля, еще влажная от недавно растаявшего снега, поддалась.
С трудом, кое-как, кряхтя и отдуваясь, цепляясь за выступы, выпуклости и корни, я полезла наверх. Не получилось, не удержалась, соскользнула вниз. Однако со второй попытки я взяла-таки эту высоту и схватились за край ямы, за стебли, за ветки. В конце концов, я нахожусь в хорошей спортивной форме, хотя и немного подпорченной блинами с икрой.
Я выбралась из ямы и тут же повалилась на траву, чтобы отдышаться. Потом подняла голову и огляделась. Женщины в белом не было. За мной наблюдали только птицы и деревья. Да солнце, стряхнувшее с себя тучу. Ничего зловещего в окружающем пейзаже не было. Весенний лес выглядел приветливо. Однако я ощущала себя вернувшейся с того света.

2

Каждый раз, входя в ворота, видя эти башенки и Прешпект, по обеим сторонам которого шумят березы, я волнуюсь так, будто возвращаюсь домой после долгой разлуки. А ведь это место никогда не было мне домом. Нет, оно лишило меня дома, и не только меня одного…
Лучше бы однажды ночью, когда вся семья была в сборе, молния ударила в этот особняк на холме, и он сгорел бы дотла, похоронив и своих обитателей.
Грех! Кощунство! Святотатство! Здесь жил гений, который прославил Россию и этот дом, и эти березки. Здесь жил гений и семья гения, где каждый был талантлив. Пусть не так, как отец, но все же…
Как будто талантливый человек не может быть преступником, вором? Не прав был Пушкин, еще как может. А если вор украл чужую жизнь, он – убийца. А если бы убийцу поразила молния, разве это не было бы Божьим судом? Я мечтаю всего лишь о Божьем суде.
Увы, ничего изменить нельзя. Молния не ударила, и преступник десять лет после совершенного злодеяния был не просто на воле, но и незаслуженно счастлив. Все случилось так, как случилось…

– Господи, где вы так изгваздались, Виктория? – громко спросила Александра, когда я нашла наконец свою делегацию в доме Волконского. – Вы что, встретили вольного хлебопашца и бегали с ним по меже?
Я хотела тихонько проскользнуть в хвост группы. Но теперь все уставились на меня. Даже англичане. И конечно, Юра.
Мой парень слишком хорошо воспитан, чтобы, как Петровская, задать прямой вопрос. Но мой внешний вид ему, конечно, не понравился. На обувь налипла грязь. Джинсы в темных разводах. Пиджак из однотонного превратился в какой-то пятнистый. Мы с Юрой вообще очень разные. Он всегда сдержан и безупречен. Я же предпочитаю художественный беспорядок и в волосах, и в эмоциях, и в одежде.
– Что-то случилось, Вика? – нахмурился Юра.
– Случилось, – не стала скрывать я.
Все равно эти иностранцы по-русски знают только три слова: водка, перестройка и Толстой.
– Я встретила привидение, которое столкнуло меня в яму! – выпалила я.
Конечно, он не поверил.
– Ты шутишь? – спросил Юра.
– Какую яму, помойную? – ехидно уточнила Александра.
– Нет, дело было в лесу.
– Вы чем блины запивали, Виктория? – хмыкнула Петровская.
– Тем же, чем и вы, – огрызнулась я.
– Привидений не существует! – заявила моя начальница.
– Может, тебе померещилось что-то за деревьями? – предположил Юра. – И вообще, что ты делала в лесу?
– Воздухом дышала.
Англичане переглядывались и шептались. Я и сама понимала, что ситуация дурацкая. Неожиданно мне на выручку пришла экскурсовод:
– Вы не первая, кто упоминает женщину в белом, – печально произнесла она и поджала губы.
– Достала уже эта тетка в простыне! – подключилась и старушка-смотрительница.

Так-так. Кажется, я наткнулась на сенсацию. Загадочная женщина, появившаяся в окрестностях Ясной Поляны. Что бы за этим ни скрывалось – нечто мистическое или самое банальное, это заинтересует многих.
А началось все с меня! Надо напомнить об этом журналистам, которые сюда сбегутся. Думаю, ко мне за подробностями даже какой-нибудь центральный телеканал пожалует. Уже вижу, как лохматый парень в рваных джинсах сует мне микрофон под нос и с очень продвинутым видом спрашивает:
– Вы ведь сразу поняли, что дама в белом появилась в лесу неспроста?
Надо будет надеть на интервью новое шелковое платье – желтое в белый цветочек. Оно, где надо, облегает, где надо, обтягивает. И туфли на шпильке… Но вообще-то, я дам эксклюзивное интервью своей лучшей подруге Ритке. Маргарита Снегина – журналист, в одной из столичных газет занимается как раз полосой происшествий. Жаль, что ее тут нет, и пока вопросы задают не мне. Их задаю я.
– Тетка в простыне? – изумилась я. – Эту женщину видели в лесу и раньше?
– Татьяне Злотниковой она показалась, – со знанием дела кивнула смотрительница. – Еще по осени, снег не лег. В лесочке за мостком явилась. Помелькала, помелькала вдалеке и пропала.
– Нина Васильевна, ну зачем вы слухи пересказываете? – вмешалась экскурсовод.
– Мы тоже сначала решили: несерьезно это, привиделось девице. Татьяна сама не своя была от несчастной любви. Но потом еще и другие свидетельства были, – продолжила смотрительница, явно обрадовавшись возможности обсудить давно волнующую ее тему. – Конюх наш ее видал. Правда, был он не первой трезвости, так что ему веры немного. А уж когда сама барыня заинтересовалась, что за дамочка вроде в исподнем между деревьями мельтешит, тут уж я не знаю…
– Какая барыня? Барынь отменили в 1917 году, – напомнила я.
– Известно какая, – не смутилась пожилая женщина, – жена князя.
– Софья Волконская, – встряла Александра Петровская, демонстрируя свои знакомства в кругах творческой интеллигенции, – жена Николая Николаевича Волконского, потомка князя. Он – директор музея-усадьбы.
– Разве не Толстые Ясной владели? – задала я вопрос двоечника.
Признаюсь честно: на экскурсиях я обычно глаза распахиваю, а не уши. Мама не могла бы мною гордиться…
– А как же дом Волконского? – насмешливо спросила Петровская с таким видом, что сразу становилось понятно: у нее-то всегда и по всем предметам были одни пятерки.
– Николай Сергеевич Волконский – дед писателя по материнской линии, елизаветинский вельможа, – профессионально подхватила экскурсовод. – Выйдя в отставку, он поселился здесь и устроил усадьбу такой, какой ее знают сегодня.
Багаж моих знаний пополнился. Хотя лучше бы это был мой банковский счет или хотя бы счет моего мобильного. Я предпочитаю жить сегодняшним днем.
– И что супруга директора и потомка? – вернула я всех к интересующей меня теме.
– Ну осенью она еще не была его супругой…
– Нина Васильевна, – строго прервала экскурсовод. – Вы нам мешаете. Наши английские гости явно скучают. Итак, господа…
И она перешла на английский, увлекая иностранцев к следующему стенду. Перемывать косточки своему боссу и его новоиспеченной жене экскурсовод явно не собиралась. Юра и Александра одарили меня укоризненными взглядами и тоже отвернулись. Если их и интересовала сейчас чья-то личная жизнь, то это была жизнь и смерть прототипа романа «Анна Каренина».
Я же не собиралась отступать, а взяла Нину Васильевну под локоток. Мне нужны подробности и вовсе не про елизаветинского вельможу. И смотрительница, судя по всему, готова ими поделиться. Это экскурсовод привыкла работать языком, а от старушки в униформе за весь день только и требуется пару раз грозно окрикнуть: «Куда с чипсами к старинным портретам!»
Между тем Нина Васильевна явно в курсе усадебной жизни не только прошлых, но и нынешнего века. И вполне сможет провести для меня обзорную беседу о недавних сражениях за руку и сердце продолжателя княжеского рода.
– И как же этой Соне, осенью еще не Волконской, удалось стать барыней? – заинтересованно спросила я.
– Татьяну она подвинула, – понизив голос, сообщила смотрительница. – И Татьяна, и Соня обе тут начинали экскурсоводами. Смазливые такие, молоденькие. После университета. Не столько писателем интересовались, сколько его потомком. Еще бы – директор, князь. Хотя ему уже к шестидесяти. Но разве для мужчины это возраст? Сначала вроде Танечке повезло. А потом он все-таки на Соне женился. А Таня странная стала. Призраки ей начали мерещиться. Вот Соня и пристала к завхозу. Мол, правда про привидение или нет? Может, кто шалит. В простыню завернулся и деревенских веселит. Или Татьяна какую-то пакость затеяла. В отместку. Но Таня заявила, что это призрак грузинской княжны по лесу разгуливает.
– Ну а Грузия здесь с какого боку? – не поняла я. – Призрак мстит за изгнание «Хванчкары» из наших магазинов?
– Зачем играть в испорченный телефон? Это вы лучше у самой Татьяны спросите, – посоветовала Нина Васильевна и ткнула пальцем в окно. – Вон она как раз идет.
Я рванула догонять первоисточник.
– Татьяна! – окликнула я его, вернее, ее.
Она обернулась. Татьяна Злотникова показалась мне весьма симпатичной. Чуть за двадцать. Не худышка, но и не толстая. Я бы назвала ее статной. Светлые волосы, голубые глаза. Этакая русская барышня, не броская, но очень милая. И коса имелась. Не до пояса, конечно, а собранная в кольцо заколкой. Миловидное открытое лицо, доброжелательное. В руках стопка книг.
– Здравствуйте, меня зовут Виктория Победкина. Я насчет призрака грузинской княжны…
Девушка посмотрела на меня с тревогой:
– Вы журналистка? – строго спросила она. – Нашему музею скандальная слава не нужна. Сюда люди со всего мира не за мистикой приезжают. Здесь и без того особая энергетика.
– Я не журналистка. Я тоже видела призрак. Брюнетку в белых одеждах. Сегодня в лесу. И мне посоветовали проконсультироваться с вами.
Она помолчала немного, словно оценивая, не шутки, не издевка ли.